Алексей Рощин. Но «Троицу» все равно жаль

• Опубликовал Алексей Рощин 15 января - 2 501 просмотр

  

  Продолжаются приключения иконы авторства Андрея Рублева «Троица». Церковь по-прежнему отказывается отдавать ее музейщикам, более того, даже таскает ее нынешней зимой туда-сюда «по морозцу». Музейщики стонут, плачут, скрежещут зубами, постоянно указывают, что икона портится и у нее «ненадлежащие условия хранения», но РПЦ сохраняет олимпийское спокойствие при полном одобрении своих прихожан. Что до населения, то ему традиционно по фиг всё – и можно заметить, что никакой особой «чудотворности» в «Троице» оно так и не разглядело. «Троица» уже с лета выставлена в храме Христа Спасителя, однако в ее адрес ничего даже отдаленно похожего на очереди к прибывшему из-за границы «поясу Богородицы» не случилось. В России традиционно заморскому доверяют куда больше, чем родному-домотканному, даже если домотканное – сам Андрей Рублев.

  РПЦ может ни о чем не беспокоиться: «Троицу» ей передали не как-нибудь, а непосредственно указом президента. Другое дело, что указом нельзя запретить иконе разрушаться…

  «Это плохо кончится», – так искусствовед прокомментировал очередное перемещение рублевской «Троицы» в 20-градусный мороз.

  Плевать! Никакие искусствоведы нам, естественно, не указ. «Как пожелаем, так и сделаем». Однако сам по себе случай достаточно любопытный, и его стоит рассмотреть подробнее. Как-никак, а речь все же идет не много не мало об одном из символов как русского православия, так и всего древнерусского искусства, а ведь и у православия, и у древнерусского искусства не так уж много, мягко говоря, символов, известных во всем мире. Буквально – раз-два, и обчелся. Чай, не Древняя Греция… И с чего ж тогда вдруг такое свирепое отношение?

  Вполне очевидно, что весь этот продолжающийся более полугода «кошмар искусствоведов» есть именно то, чем он представлялся с самого начала. А именно: смачный плевок в лицо всем этим искусствоведам, а если шире – всем российским «умникам» и интелям поганым со стороны самого кондового русского «глубинного народа», чьи представители окончательно захватили власть в стране с начала СВО. Это по сути – показательная расправа. «Мы уничтожим всё, что вы любите, и растопчем всё, что вы считаете ценным».

  Заодно – это еще и такой «Триумф Воли» по-русски, он же – бунт кота Базилио над диктатом заманавшей его окончательно Лисы Алисы. Кот Базилио устал от того, что проклятая Лиса всегда умеет его заболтать и «запутать», проталкивая свои интересы; апеллируя к Науке и здравому смыслу, всегда готова заставить его делать то, что Коту делать не хочется. Но Кот нашел выход – он решил игнорировать и науку, и здравый смысл.

  Как в случае с иконой: проклятые очкарики все время зудели про какие-то слои, температурный режим, химический состав воздуха, рисовали формулы, от этого голова шла кругом – тогда как ясно ж как день, что если доску просто повесить на стену, то она так и будет на стене висеть, и ни черта с ней не сделается! Триумф Воли – это просто вырвать доску со странным рисунком из цепких лап носатых и лукавых умников, да и повесить там, где хочется. Мы, наконец, власть или не власть?

  Все происходящее свидетельствует об остром кризисе в отношениях между глубинным народом и его как бы образованной как бы элитой. Налицо контрэлитное восстание, которое вылилось как в СВО, так и в изъятие из музеев икон. А если отступить чуть назад, то и глухое, но явное сопротивление именно в глубинах русского социума всем ковидным «научным» установлениям (в виде как массового отказа добросовестного ношения масок, так и отказов «вакцинироваться») – проявление того же контрэлитного тренда.

  И его суть – не просто в недоверии «ученым» в кавычках и без. Само недоверие порождено в свою очередь обидой всего этого глубинного слоя на «умников и умниц», которые обещали светлую жизнь, прогресс и «никто не уйдет обиженным», но – не смогли. Более того, с точки зрения «глубинников», эти самые «умники» не просто ничего не смогли – они еще и просто предали. Кот Базилио, ночуя под лавкой, увидел в кармане у Лисы Алисы билет в Рио де Жанейро. Алиса, оказывается, уже была полностью готова улизнуть из его безнадежной действительности куда подальше. Одна. Без него.

  По сути мы имеем дело с подростковым бунтом. И как всякий такой бунт, он почти неизбежно проходит под девизом «Назло маме отморожу уши». Про СВО (в которое Лиса Алиса отказывалась верить буквально до последнего дня, понимая полное безумие затеи) и говорить нечего; но и история с «Троицей» – из того же ряда. Тут силовая контрэлита в конечном итоге лишает саму себя одного из немногих реальных сокровищ сугубо внутреннего происхождения. В точности по принципу «Вот выколю себе один глаз, и будет у моей тёщи зять кривой!» Вот и тут – «глубинникам» плевать, им главное – интелей поганых уязвить.

  Но и интелям – тоже плевать. У Лисы Алисы и второй билет есть, в трусах спрятан – в Стамбул.

  Плевать, честно говоря, и на тех, и на других. А вот Троицу – жалко.