"АПОЛОГЕТ": ПРИСЯДЕМ НА ДОРОЖКУ…

• Опубликовал Вазген Авагян 29 ноября 2019 г. - 2 046 просмотров

  Беседа В.Л. Авагяна с Русланом Хокинсом[1]

  
  

  - «Нет повести печальнее на свете…» – сказал в свое время автор о «Ромео и Джульетте». Но, представляется, что такой грустной вещи, как «Апологет» не писал даже Шекспир. «Дьяволиада» популярна в литературе. Оттого «Апологет» можно, если кому хочется, сравнивать с «Бесами» Достоевского, «Мастером и Маргаритой» Булгакова, «Фаустом» Гёте и др. Однако ни на одном произведении «дьяволиады» не лежит такая печаль, такая безнадежность, как у Леонидова.

  Разгадку следует искать не только в избранной автором теме, но и в трагических обстоятельствах личной и общественной судьбы автора и государства, в котором автор жил и творил. Поскольку роман опубликован (ссылка на публикацию: https://denliteraturi.ru/article/4297), я решил поговорить о нём с человеком, у которого «Апологет» писался прямо на глазах, и который уже выпустил о романе критический обзор: Русланом Шамильевичем Хокинсом.

   

  -Вы правы, Вазген Липаритович, это загадочное и «долгое» произведение. Начинался «Путь» в мрачную годину раннего Ельцина, а оканчивался в не менее мрачную годину нулевых. «Апологета» писали последовательно – студент-историк, военный, литконсультант Союза писателей и корреспондент экономической газеты (именно таков биографический путь Леонидова внутри генезиса романа).. В жизни страны в эти годы царят распад и деградация, хаос и торжество всяческой несправедливости, что фоном накладывается на личные авторские неурядицы…

  Именно потому в тонах палитры романа мы не найдем ни одного тёплого цвета. Всё – черное, фиолетовое и болотно-зеленое, если допустимо мерить слово и образ красками. Когда подобие теплоты текста достигается за счет эффекта слабоумия персонажа – становится поистине страшно…

   

  -Можно ли сказать, что «Апологет» – это, на данный момент, безусловно, основной, главный роман Александра Леонидовича Филиппова (Леонидова)?

   

  -Скорее всего, да! Как бы мы ни относились, Вазген Липапитович, к его «Академику Мира сего»[2], к его «Агасферу»[3] или «Экзистенции»[4]. Леонидов и сам не раз говорил, что по сравнению с «Путем мага» все прочие его произведения можно считать разминкой или тренировкой…

  Роман задумывался автором в 80-е годы ХХ века, когда одноклассник Леонидова Дм. Труфанов, так же пробовавший писать, изложил свой сумбурный план романа, охватывающего много эпох, один из эпизодов которого (только один!) был посвящен персонажу из брежневской эпохи. Леонидов признавался, что именно тогда и загорелся воплотить так и не воплощённый Труфановым замысел, потому что именно брежневская эпоха представилась ему самой загадочной и парадоксальной из всей мировой истории, таящей в себе некую великую тайну, сформулировать которую школьник Леонидов тогда ещё не мог.

  В 1991 году Леонидов поступает на истфак БГУ в Уфе. Первоначальный вариант романа по замыслу, заимствованному у Труфанова (хотя одноклассник вовсе не то имел в виду), пишется на 7 ученических тетрадях, вручную, часто на парте во время скучных лекций.

   

  Леонидов назвал первую версию «Волкодав». Работы над ней охватили собой 1992 и 1993 годы, а в начале 1994 года «Волкодав» – в котором ещё много было перестроечных басен и антисоветского обличительства, был завершен. Роман получил хорошие отзывы (в том числе и мой), однако издан тогда быть не мог, и «лёг в стол».

   

  - У «Волкодава» выросли в 1994–95 годах «младшие братья» – «Время «Ч» и «Эпилог»…

   

  - Но они оказались много сллабее. А «Волкодав» развился в главный Леонидовский опус, роман об эпохе Черненко лишь слегка использован там. «Волкодав» был построен на аллюзиях, паллиативах, реликтах и артефактах брежневской эпохи. Герой романа ещё не позиционировался, как Маг. Алик Совенко (тогда – Виталий Николаевич Мезенцов) должен был сыграть роль дошедшего до логического конца размышлений атеиста, и тем самым, страшной судьбой своей разоблачить атеизм. В «Волкодаве» Леонидов стремился доказать религиозные истины от противного, выставив полное духовное развитие безверия и скептицизма.

   

  В 2005 году Леонидов создает неплохой – хотя, конечно, и в сравнение не идущий с «Путем Мага» роман «Железный Шансон»[5]. В «Шансоне» впервые и появляется Совенко (точнее, в первой версии – Савенко), как персонаж второго плана. Уже написана и издана «Мезениада», и делать героя снова «Мезенцовым» Леонидов посчитал уже неприличным.

   

  -Как же Мезенцев стал Совенко?!

   

  - Интересно заглянуть на кухню, правда? По мере написания «Шансона» Леонидову становится ясно: Савенко в точности продолжает судьбу, намеченную для В. Н. Мезенцова в «Волкодаве». Это и побудило снова обратиться к «Волкодаву», в корне переработать старый текст.

   

  Меняется и настрой, и замысел, и характер повествования. Леонидов выбрасывает множество сугубо исторических эпизодов о Брежневе и брежневцах, хотя и оставляет кое-что для колорита эпохи. Герой получает «Магистериум» и становится Магом.

   

  Герой получает имя Совенко, имя очень точное: тут и «сова» – символ магической мудрости, и «советский» – эпоха действия героя, и многое иное.
  Новые эпизоды хорошо легли в старую канву «Волкодава», преобразовавшегося в «Апологет». Участки текста, написанные Леонидовым в 1992 году, соседствуют с участками, написанными в 2005 и 2006, и в 2019 годах.

   

  -Да, Руслан, это даже чисто технически показывает, что «Апологет» – истинно книга всей жизни Леонидова, полный и наиболее глубокий свод его «ума холодных наблюдений и сердца горестных замет»…

   

  -И это правильное понимание. Роман вобрал в себя в концентрированном виде все находки и достижения Леонидова за весь его яркий, самобытный творческий путь. «Апологет» – как бы нервное средоточие всей литературной системы своего автора, всё, что намечено и оконтурено в других его произведениях – здесь получает полное раскрытие и сверкающую реализацию.

  Роман стал отражением сразу и Леонидова-фантаста, и Леонидова – жёсткого социального реалиста, и Леонидова – полного символизма и психологизма, и даже  – Леонидова, как сказочника.

   

  Читающий, а не просто листающий роман, человек сразу поймет, что перед ним глубочайшее и духовидческое философское эссе о природе власти вообще, о добре и зле, их противостоянии и их взаимной неизбежности.

   

  Загадка главного героя – далеко не так проста, как может показаться на первый взгляд. Образ Совенко колеблется от демонического, криминального, зловещего до эпизодов, в которых он с его аскезой, самоотречением, силой воли и ясностью ума отражается на уровне жития святого.

   

  Леонидовский роман стоит десятка монографий: в художественной форме автору удается показать всю подноготную и анатомию магии, всю её природу и её место в мире, ни разу не прибегнув к помощи мистики или чудес, последовательно объясняя причины магического «чуда» в мире, технологию его производства. Здесь, безусловно, Леонидов показал себя и как большой эрудит, и как большой философ.

  Леонидов показывает, как разложение легко, играючи преодолевает все «дум высокие стремленья» и все личные достоинства участников глобальной игры. Маги-сатанисты и ведьмы используют и добрых, и злых в своих целях, идут к личной гибели и к гибели всего континуума.

  Магия так тонко и сущностно раскрыта Леонидовым, что становится понятным: без евангельского всепобеждающего чуда маги были бы всесильны, а поскольку объективно их цель – смерть, то царство смерти было тотальным.

  
  

  ---

  [1] Р. Хокинс – наст. имя Руслан Шамильевич Исхаков, уфимский публицист, критик и литературовед.

  [2] https://www.knizhnyj-larek.ru/news/aleksandr-leonidov-proekt-arkhej/

   

  [3] https://www.knizhnyj-larek.ru/news/aleksandr-leonidov-pozheltevshie-foto-istoriya-bolezni/

   

  [4] https://www.knizhnyj-larek.ru/news/aleksandr-leonidov-psy-ruin/

  [5] https://www.knizhnyj-larek.ru/news/aleksandr-leonidov-zheleznyj-shanson-chast-1/