Где-то на Крымском мосту это случилось. Практически средь бела дня: ориентировочно между 10-ю и 14-ю часами по Москве. Точное время и место знает лишь ограниченный – очень ограниченный! – круг лиц. И будет молчать, ибо зря болтать себе дороже.
Согласно сообщению кремлёвской пресс-службы, как раз в это время российский президент Владимир Путин проехал по автомобильной полосе Крымского моста, которую отремонтировали после произошедшего 8 октября взрыва. С учётом обстоятельств, ремонт был проведён в ускоренном темпе.
И вот… К тому времени с момента, когда украинские БПЛА произвели атаку на аэродромы дальней авиации РФ Дягилево в Рязанской области и Энгельс Саратовской области, прошло уже от четырёх до восьми часов. И это первая атака на объекты, обеспечивающие деятельность российской «ядерной триады». Событие чрезвычайное. Дающее в соответствии с ядерной доктриной РФ право на «ответный удар».
Но Верховный главнокомандующий не созывает экстренное заседание Совбеза, не заслушивает доклады министра обороны и начальника генштаба, не проводит совещаний в узком кругу, вырабатывая ответные меры.
Он едет по мосту за рулём случайно подвернувшегося под руку «Мерседеса». Мирно и размеренно беседует с зампредом правительства Маратом Хуснуллиным, общается с главным инженером ФКУ Упрдор «Тамань» Никитой Храповым и заместителем гендиректора «Нижнеангарсктрансстроя» Евгением Чибышевым. А вечером, уже в Москве, вручает премии волонтёрам из ДНР и рассуждает о «добровольцах». Словно бы и не произошло «воздействия противника на критически важный военный объект Российской Федерации, вывод из строя которого приведёт к срыву ответных действий ядерных сил»!
А может, ему просто «не доложили»?
Но тогда ведь это же и правда трагедия, коль скоро подчинённые начинают утаивать критически важную информацию из опасений «неадекватной» реакции первого лица?
Комментарии