Андрей Нальгин. Китайский просчет

• Опубликовал Андрей Нальгин 3 октября 2022 г. - 2 720 просмотров

  

  Накануне «исторического присоединения» даже Конституционный суд ударно поработал в свой законный выходной, лишь бы не сбавлять темп. Но к чему такая спешка с референдумами и всем последующим, ведь ещё менее месяца назад даже самые осведомленные сдвигали их проведение на ноябрь?

  Ключом к пониманию этого, кажется, опять выступает «провальный» саммит ШОС 15-16 сентября. Который, похоже, зафиксировал главный геополитический просчёт великого мастера многоходовок.

  Суть в том, что от России в её нынешнем положении отвернулся даже давний партнёр – Китай. Об этом свидетельствует тональность официальных заявлений МИД КНР. Анализ их проделал бывший советник исполнительного директора Всемирного банка от России Борис Львин, ушедший в отставку этим летом из-за несогласия с проведением спецоперации. Китайский МИД остался в старой советской школе дипломатии («школа Громыко»), когда важны интонации. Тогда как МИД России сейчас только бранится и ярится.

  Позиция Китая за время СВО претерпела большие изменения. В первые два месяца это был «благожелательный нейтралитет». Например, МИД КНР тоже поддерживал разговоры о «биолабораториях США на Украине», недопустимости расширения НАТО на Восток и т.п. Но постепенно эта риторика уходила. Летом это уже «нейтральный» нейтралитет. А с сентября – и «раздражённый».

  Особенно явный перелом наступил на последней встрече ШОС в Самарканде. Где на встрече Путина и Цзиньпина последний уже фактически негодовал по поводу СВО. Естественно, в рамках спокойной и мудрой китайской дипломатии. Борис Львин сравнивает два официальных заявления о встрече двух лидеров – российское и китайское:

  «Пресс-релиз, выложенный на кремлёвском сайте, должен производить угнетающее впечатление даже на самого твердолобого запутинца. В этом пресс-релизе Путин сам себя выставил таким, как привык выставлять собственных губернаторов и министров (коих, очевидно, глубоко презирает). Он предстаёт в роли проштрафившегося подчинённого, который в отчёте начальнику перечисляет достигнутые успехи и обещает добиться ещё большего.

  Китайский же пресс-релиз оставляет впечатление высокомерной лекции о высших материях, которую Си Цзиньпин читает собеседнику.

  Путин повторяет обязательные слова про Тайвань. Это нечто вроде обязательного ритуала коутоу с касанием пола лбом. В китайском пресс-релизе это усердие удостаивается снисходительной похвалы, но никаких встречных упоминаний об украинском вопросе (на которые, очевидно, рассчитывал Путин) не наблюдается.

  К Си Цзиньпину российский президент обращается по-партийному – «товарищ». Но аналогичного ответного обращения не удостаивается. Далее Путин дважды повторяет свой любимый тезис о «стратегическом партнёрстве» России и Китая, один раз без эпитетов, а второй раз добавляя, что оно ещё и всеобъемлющее. Судя по всему, он вкладывает в это понятие особый, важный для себя смысл – возможно, приближающийся к понятию военно-политического союза. В ответном слове Цзиньпина однако никакого «стратегического партнёрства» нет, а есть только «стратегические контакты», поддерживаемые телефонными разговорами. Учитывая, что китайцы всегда крайне внимательно относятся к выбору слов и выражений, можно понять, как унизительно это звучит в данном контексте. Трудно представить, чтобы и сам Путин этого не понимал».

   

  Далее идёт цитата из интервью спикера МИД Китая об отношении с Украиной:

  «Wang Wenbin: China and Ukraine are strategic partners. Since the two countries established diplomatic ties 30 years ago, cooperation in various fields between China and Ukraine has made good progress and exchanges at all levels have been smooth. Our two countries have also conducted active cooperation under the Belt and Road Initiative... China stands ready to work with Ukraine to maintain the momentum in our cooperation and continue to enrich the China-Ukraine strategic partnership».

  И комментарий:

  «Может быть, я ошибаюсь, но мне показалось, что такое демонстративное заявление о "стратегическом партнёрстве" Китая и Украины, да еще повторённое дважды, невозможно списать на простую оговорку. Эту реплику имеет смысл рассматривать в контексте ремарок об Украине, которые прозвучали на пресс-конференциях в сентябре. Из них полностью исчезли все разговоры про США, НАТО, экономические санкции против России. Упор делается исключительно на устав ООН, на необходимость уважения суверенитета и территориальной целостности всех сторон конфликта».

  Китайцев понять можно. Российско-украинский конфликт и спецоперацию китайское руководство рассматривает прежде всего через призму китайско-американских отношений. При всех разногласиях с Вашингтоном исторический и геополитический фундамент американо-китайских отношений едва ли не прочнее китайско-российских. В конце концов Америка воевала против Японии всю Вторую мировую (Япония тиранила Китай с 1931 года, проявляя порой неслыханную жестокость), тогда как СССР включился в эту часть войны только в 1945-м. И советская историческая наука рассматривала Китай как периферийный фронт, хотя для самих китайцев это было, разумеется, совсем не так. В этом смысле боевые действия США в азиатско-тихоокеанском регионе им намного ближе.

  Кроме того советское и китайское руководство открыто враждовали друг с другом примерно с конца 1950-х, доводя дело и до приграничных конфликтов, тогда как со Штатами глава ЦК КПК Мао Цзедун активно искал возможности наладить отношения. Что и произошло в конце 1960-х при президенте Ричарде Никсоне. Наконец именно США стали «спонсором» нынешнего возрождения китайской экономики. Про двустороннюю торговлю и взаимные инвестиции, наверное, можно даже не упоминать. На этом фоне текущие американо-китайские противоречия, похоже, лучше всего описываются русской пословицей «милые бранятся – только тешатся».

  Похоже, надеясь на Пекин, Путин серьёзно просчитался?

  И все события, последовавшие после саммита ШОС, это не повышение ставок в новом раунде игры, а фиксация позиций перед началом «большого торга»?