Нельзя не признать, что семейная история каждого или почти каждого из нас – про сработавший «социальный лифт». У каждого почти родители, деды или прадеды поколение за поколением выбирались из черносошной крестьянской грязи к нынешнему комфорту, который их предки сочли бы не просто княжеским – царским!
При Ельцине эти лифты заработали на всю катушку, вознося «бедных сироток» к самым вершинам богатства и власти.
А вот про то, что происходит сейчас, хорошо сказал политолог Алексей Чадаев:
«Знаете, что самое поразительное в нашей современности? Что где-то по пятиэтажкам города Ухта в республике Коми еще доживают свой век люди, которые, сидя за партами в школе, пулялись жеваной бумагой в своего одноклассника Рому Абрамовича. Но ни они, ни их дети, никогда уже не увидят ни его, ни его детей – нет такого места на Земле, где они даже теоретически могли бы встретиться…»
И ещё чуть в продолжение:
«Главное, что происходит с нашим российским обществом – это его стремительное разгораживание. Жильё пока еще в целом вперемешку, хотя тенденция к «районированию» по социальному признаку уже налицо: уже есть школы для богатых и для бедных. И пока в Павловской гимназии на Новой Риге одноклассники выпендриваются друг перед другом лимузинами, на которых их привозят в школу папины охранники, в Новой Москве или Новых Химках – переполненные классы с преобладанием детей, с трудом говорящих по-русски. И дело здесь не только в имущественном неравенстве. Я вырос в очень бедной семье, но в школе номер 128 со мной учились не только дети из коммуналок, но и дети членов ЦК КПСС – а сейчас такое невозможно даже представить.
Сейчас все обсуждают в основном растущее неравенство доходов и потребления. Но только ли это определяет происходящее? Гораздо важнее — растущее неравенство возможностей, приводящее в долгосрочной перспективе к ренессансу давно забытой сословной модели: наследственным статусам и наследственной же бедности, вырваться из которой через какое-то время не будет даже теоретической возможности.
Какими социальными язвами оборачивается эта сегрегация? Вот ты изначально знаешь, что и ты живёшь в нищете, и твои дети и внуки будут точно жить в нищете, без каких-либо шансов изменить свою судьбу. Умереть с голоду тебе не дадут, но и ты, и твои потомки – лишние, бесперспективные, никому не нужные. Более того: у нас, в стране всё ещё почти бесплатного образования, диплом вообще ничего не решает, а всё решает только эта самая система неформальных социальных связей. И если у тебя их нет, каким бы ты ни был талантливым – ты никто и обречён оставаться никем».
В России последовательно зажимается всё – ради того, чтобы детишки знати стали сначала принцами, а потом и королями. Что бы не было у них ни малейшей конкуренции.
Так что путинская Россия на всех парах движется к построению сословного государства в худшем его формате: наследственном. Если Пётр I, сызмальства насмотревшийся на прелести наследственного боярства, попытался разбавить потомственную аристократию служилой, то нынешние реформаторы из питерских подворотен толкают страну ровно в обратном направлении. Может, оно и хорошо, что не будет новых Гусинских-Ходорковских-Абрамовичей, а останутся сплошь Ивановы-Патрушевы-Бортниковы…
Но надо ли напоминать, к чему приводит такое добровольное «окукливание» властных элит? Или две страшных – «великих» – революции, во Франции и в России, уже не служат достаточным напоминанием?
Комментарии