Шизофрения политической власти

• Опубликовал Фома Неверящий 3 октября 2019 г. - #Политическая глупость  #структура власти  #непрофессионализм  - 1 552 просмотра

  Как было бы хорошо, если бы род человеческий развивался так, как нам рассказывали в курсах об основах марксизма- ленинизма. Там все просто- развиваются средства производства, труд становится более квалифицированным- производительные силы растут. Наступает потом момент, когда в соответствии с ними должны прийти производственные отношения. Революция меняет общественно-экономическую формацию, заменяя устаревшие формы отношений более прогрессивными.

      Но, к сожалению, самый хищный из видов человекообразных на нашей планете развивается не так. Гораздо точнее об этом сказал великий Гете в своем «Фаусте».  В  прологе Мефистофель докладывает Господу: «Я о планетах говорить стесняюсь. Я расскажу, как люди бьются, маясь. Божок вселенной, человек таков, каким и был он испокон веков. Он лучше б жил, не   озари его ты божьей искрой изнутри. Он эту искру разумом зовет и с этой искрой скот скотом живет. Прошу простить, но по своим приемам он кажется каким-то насекомым.  Полулетя, полускача, он свиристит как саранча. О, если б он сидел в траве покоса и вовсе дрязги не совал бы носа!».

       Ученые назвали наш вид человекообразных homo sapiens – человек разумный, в отличие от всяких кроманьонцев и неандертальцев.  Но это самооценка, которая плохо согласуется с историей. В этом плане любопытную книге о политической глупости написала американский историк и публицист Барбара Такман. Она прославилась своей книгой о начале первой мировой «Августовские пушки». За нее она не только получила первую (из двух) Пулитцерскую премию, но и привлекла особое внимание президента Джона Кеннеди, который приобрел 500 экземпляров этой книги и раздавал ее своим посетителям. Не исключено, что ее идеи сыграли некую роль при разрешении Карибского кризиса.

        В начале своей книги о политическом безумии она пишет: «Можно задаться вопросом: почему, если глупость или порочность присущи отдельным людям, мы должны ожидать чего-то другого от правительств? Причина в том, что глупость правительства оказывает глобальное влияние на большее число людей, чем глупость одного человека, и, тем самым, обязанность правительства — поступать разумно. Именно так, и если это известно уже давно, почему человечество не предпринимает мер предосторожности и не ограждает себя от неразумия?». Она приводит много примеров политической глупости, начиная от царя Соломона и заканчивая пятью американскими президентами, которые вели войну во Вьетнаме.

         В этом отношении хотелось бы напомнить о мудром царе Соломоне и результатах его деятельности. Очень уж похоже на то, что мы видим три тысячи лет спустя.

     Как известно, прослышав о его мудрости, к нему приехала царица Савская. После долгой беседы с Соломоном она пришла в восторг от его ума и воскликнула: «Ты гораздо умнее и богаче, чем мне рассказывали. Счастливы подданные твои, которые могут тебя видеть и слушать твою мудрость!». Однако к концу царствования Соломона оказалось, что в его государстве, несмотря внешний блеск, не весь народ доволен и счастлив. Дорого стоил народу этот внешний блеск. Немногие купцы и промышленники богатели от развившейся в стране торговли. Вся же масса земледельцев жила в бедности.  Разоренный принудительными работами и поборами для постройки храма и дворцов, народ стонал под бременем налогов, которые взимались в пользу царского двора. Соломон разделил страну на 12 округов, каждый из которых должен был в течение месяца в году, поставлять все съестные припасы, нужные для содержания многочисленной царской семьи и чиновников. Обремененный налогами народ роптал, а расточительность царского двора все увеличивалась. Пророки упрекали царя за его дурное поведение и предрекали скорое распадение царства.

       После сорокалетнего правления Соломон умер. На престол должен был вступить его  сын Ровоам.  Тогда собрались старейшины, которые от имени народа потребовали от нового царя облегчения. Представители народа явились к Ровоаму и сказали: «Твой отец наложил на нас тяжелое бремя. Облегчи это бремя и будем тебе служить.». Он обещал подумать, а через три дня, посоветовавшись со своим молодым окружением, заявил: «Отец мой наложил на вас тяжелое бремя, а я еще увеличу это бремя. Отец мой наказывал вас бичами, а я буду наказывать вас скорпионами (бичи с крючками на концах)». Этот ответ возмутил народ, который закричал: «что у нас общего с домом Давида? Расходитесь по своим шатрам, израильтяне.».  Ровоам послал к народу главного сборщика налогов, чтобы успокоить недовольных. Но толпа забросала его камнями и убила. После этого царство Соломона распалось на две части, а затем пало в результате вторжений соседних племен.

   Очень выразительно Такман комментирует процессы контрреволюции на примере Франции после Наполеона.  Это, кстати, очень многое объясняет в безумии современной России: «популярный тип безумия, наиболее подходящее название которому — безумие Шалтая-Болтая, которое состоит в попытках восстановить павшую и разлетевшуюся вдребезги структуру, повернуть историю вспять. При реакции, или контрреволюции, усилия реакционеров направлены на восстановление привилегий и собственности старого режима и возвращение неким чудесным образом власти, которой и раньше не было».

         В этом плане очень симптоматично восхваление последних лет царской России.  В 90-е некоторая часть публики захотела стать князьями и графьями, утверждая, что Россия тогда была на подъеме. На самом же деле на это время приходится господство иностранного капитала, который извлекал из страны природные ресурсы; поражение в русско-японской войне, революция 1905-1907 годов, «столыпинские галстуки», массовые расстрелы трудящихся, прожигание жизни дворянами в Европе. Среднегодовой прирост валового внутреннего продукта, правда, составлял тогда недостижимые для нынешних правителей 3, 26%. В коренной России (в границах 2000 года) было около трети населения безграмотными.

        В.А.Кокорев, известный миллионщик позапрошлого века в своей книге «Экономические провалы» рассказывает: «В эти годы заем был сделан, кажется, в Голландии на постройку железной дороги между столицами. Вопрос о дороге предварительно обсуждался (1840-1841) в особом комитете, состоявшем из всех министров, с присоединением к ним трех частных лиц: графа Бобринского, А.В. Абазы и К.Н. Кузина. Граф Канкрин был вообще против сооружения железных дорог; но никто из русских людей не разделял этого мнения, а желали того, чтобы дорога была построена сначала от Москвы к Черному морю, а потом уже было бы приступлено к сооружению второй линии между Москвой и Петербургом[1]. Мнение это основывалось на том, что Петербург может без особого ущерба 5-10 лет подождать рельсового пути к Москве, будучи соединен с нею для пассажирского движения шоссейным трактом, а для товарных грузов - тремя водяными системами - Мариинской, Тихвинской и Вышневолоцкой. Соединение Москвы с Черным морем казалось более необходимым в смысле обеспечения черноморских берегов от высадки неприятеля и торговых интересов, которые представляли большие грузы при устройстве рельсового пути через всю хлебородную площадь, не имеющую водяных сообщений к Москве и гораздо более населенную, чем пространство между столицами. На стороне этого мнения были Москва, Харьков, Рыбинск и самый Петербург. Для сообщения такого взгляда явились к министру финансов первоклассные купцы того времени: Н.М. Журавлев (Рыбинский), С.Л. Лепешкин (Московский) и К.Н. Кузин (Харьковский) и другие. Они рассчитывали на то, что Канкрин, как противник сооружения дороги из Петербурга в Москву, поддержит их мнение, но оказалось нечто смешное. Больной и устаревший Канкрин, при всем своем уме, не мог оценить великого значения вышеизложенной мысли и отвечал им, что он удивляется, как могло придти в голову предположение строить железную дорогу через такую местность, где на волах всякая перевозка делается за самую дешевую цену. Последствия показали, сколь велик был промах со стороны правительства, не обратившего внимания на вышеизложенный взгляд. Если бы дорога от Москвы к Черному морю была начата постройкою в 1841 г., то Россия не почувствовала бы невозможности с миллионом лучшего в мире своего войска отразить высадившегося около Севастополя неприятеля в количестве 70 тыс. Впрочем, и самой высадки не могло бы быть, когда бы Европа знала, что наши войска по железной дороге, без всякого утомления, могут через несколько дней явиться на берегах Черного моря. Провал этот был так велик, что в него провалились Черноморский флот, Севастополь, полмиллиона войск и сотни миллионов рублей. Отсюда получает свое начало порабощение финансовых сил России денежному влиянию иностранных капиталов, и какая бухгалтерия возьмется определить в цифрах общую сумму понесенных Россиею потерь от того, что Москва не была прежде С.-Петербурга соединена железною дорогою с Черным морем!»

         Воистину, история жестоко наказывает тех, кто при политических и экономических решениях не выслушает мнения и аргументы всех заинтересованных лиц и организаций.

         В этом плане современная «вертикаль власти» не только не может идти ни в какое сравнение с Советами, но не дотягивается даже до уровня беспринципной партийной послехрущевской бюрократии.     В предшествующей статье об анархии, царящей в нашем государстве, (http://publizist.ru/blogs/112521/32880/- ) была показана безалаберная структура нынешней власти, воистину Шалтай-Болтай. В стране многие недовольны ее безответственностью по отношению к своему народу. Но безответственность порождает отсутствие профессионализма, а потому возможности предвидеть будущее. Разговоры о «стабильности» прикрывают нежелание и неумение сохранить и развить то,
  что уже достигнуто. Глупее разрыва между реальным и воображаемым ничего не придумаешь.

         Закончу же продолжением разговора Мефистофеля и бога в прологе «Фауста».

  Господь: И это все? Опять ты за свое?  Лишь жалобы, да вечное нытье? Так на земле все для тебя не так?

  Мефистофель: Да, господи, там беспросветный мрак, и человеку бедному так худо, что даже я щажу его покуда.

   Да, нашему правительству далеко до Мефистофеля.

  
  

  ---

  [1] Покойный граф К.Ф. Толь многократно сообщал, что отец его (главноуправляющий путями сообщения) скончался от огорчения после того, как отвергнута была его записка о необходимости иметь сначала только одну железную дорогу от Москвы до Севастополя и о том, что дороги другие, без этой, неминуемо разорят Россию. Граф Толь так и умер, не успев исполнить своего обещания доставить эту записку, в которой знаменитый стратег пророчил, что европейские державы непременно попробуют отнять у нас Севастополь. (Русский Архив 87 г.).

   

  Источник: мой, Такман "Ода политической глупости"