Ультиматум отчаяния?

• Опубликовал Ехидный Douglas 11 января 2022 г. - 4 473 просмотра

  

   

  Практически все наблюдатели и эксперты, говоря о российском требовании к Западу и блоку НАТО, не скрывают своего удивления.

   

  Так публицист и политолог Сергей Шелин констатирует, что российское руководство от обид и упреков переходит к реконструкции войны.

  А известный учёный, авиаконструктор и авиаэксперт Вадим Лукашевич, экс-конструктор ОКБ «Сухой», заявляет, что действия властей напоминают поведение «дворовой шпаны», а страна превратилась в региональную державу.

   

  При этом и они, и многие другие обозреватели решительно не понимают, на что надеются в Кремле и на что рассчитывают в случае отказа Запада продолжать переговоры на таких условиях.

  Лейтмотив этих анализов и оценок - один: каким образом страна, заведомо слабейшая в экономическом и даже в военном смысле, может диктовать в ультимативной форме условия сильнейшей стороне?
  
  Основное требование Москвы, озвученное представителем российского МИДа Рябковым, гласит: 100% гарантии невступления в НАТО Украины и Грузии.

   

  Первые итоги прошедшей в Женеве встречи между российской и американской делегациями предсказуемо невеселы для Москвы. Беседы закончились ничем.

   

  Никаких уступок России не будет. Наоборот, США пригрозили ей новыми санкциями в случае дальнейшего нагнетания обстановки на российско-украинской границе.

  И замглавы МИД РФ Сергей Рябков на вопрос о первых результатах встречи понуро ответил:
  - Нет, не удалось добиться какого-то улучшения.

   

  Эти новости из Швейцарии ожидаемы. Поэтому не особенно интересны. Но интересно другое - уровень политического мышления и дипломатического искусства российской стороны.
  Поэтому спросим себя - а могли бы вообще быть принятыми на Западе ультимативные требования Российской Федерации?

  
  Очевидно, что сегодня у Кремля не хватает аргументов принудить коллективный Запад к принятию невыгодного для него решения.

  Ну а если предположить, что военно-экономический потенциал России сегодня равен американскому, а межународное влияние России сопоставимо с американским так же, как это было в советско-американских отношениях 45 лет назад?

  Мог бы в этом случае такой ультиматум быть принят в Вашингтоне?

   

  Вернёмся в конец 70-х годов прошлого века.

   

  На карте - СССР на пике своего величия и страны-члены организации Варшавского Договора - Албания, Болгария, Польша, Венгрия, ГДР, Чехословакия и Румыния. У руля государства - Л.И. Брежнев, глава Советского МИДа - А.А. Громыко.
  Президентом США в то время был Джимми Картер, госсекретарём - Сайрус Вэнс.

   

  Предположим следующую ситуацию: Президент Югославии Иосип Броз Тито решил отказаться от членства своей страны в Движении Неприсоединения.
  На рабочем столе Брежнева лежит официальное обращение Тито с просьбой о вступлении Югославии в Организацию Варшавского Договора.

  
  Эта ситуация категорически не устраивает ни США, ни Западную Европу.
  Югославия всегда была головной болью Запада, находясь в самом центре Европейского континента, обладая при этом мощной армией и имея явно просоветскую, коммунистическую ориентацию.

  Беспокойство Запада понятно. От Белграда до Лондона по воздуху менее 2000 километров. До Берлина - 1000 км.

  
  Присоединение Югославии к Варшавскому Договору, означающее возможность развёртывания там советского воинского контингента и ракетного вооружения всерьёз угрожает Западной Европе и ломает стратегический паритет, существенно сдвигая его в сторону Восточного Блока.

  
  Поэтому на ближайших переговорах глав МИД СССР и США ставится вопрос о Югославии.

   

  Что должны были бы сделать американцы в ходе этих переговоров, чтобы провалить их с самого начала?

   

  Они должны были бы в ультимативной форме потребовать от СССР гарантий невступления Югославии в Варшавский военно-политический союз и пригрозить ответными мерами военного или военно-технического характера!

  В этом случае переговоры гарантированно закончились бы ничем.

   

  Потому что принятие американских условий одновременно показало бы страх СССР перед Западом и слабость всего соц.лагеря. Оно обесценило бы всё значение советского оборонительного содружества наций и спровоцировало бы опасный разброд среди союзников Советского Союза, которые поняли бы, что в случае атаки НАТО СССР их не защитит.

   

  Поэтому такой ультиматум был бы немедленно отвергнут! А на угрозы США или НАТО немногословный А. Громыко ответил бы в своей классической манере с каменным выражением лица:
  - Хотите атаковать Югославию в случае нашего отказа? Попробуйте!

   

  Любой, кто обучался основам теории и практики управления и принятия решений, уже не говоря об искусстве дипломатии, знает, что самое главное правило в любых официальных встречах и контактах, будь то обычные коммерческие соглашения или важнейшие государственные договорённости на высшем уровне - никогда не ставить противоположную сторону перед фактом! Не припирать к стене! Не требовать от неё того, что имеет хотя бы один шанс на категорический отказ. Потому что в таком случае легко оказаться в дурацком положении, в капкане, поставленном самому себе, из которого нет ни одного разумного выхода, a любое продолжение обмена мнениями теряет всякий смысл.

   

  Поэтому готовясь к ответственнейшим переговорам, обе стороны тщательно изучают возможности и интересы друг друга, чтобы ненароком не сломать саму возможность продолжения контактов, а следовательно и перспективы достижения необходимого результата.

   

  Союз отверг бы ультиматум США даже в том случае, когда принятие Югославии в ряды Варшавского Договора было бы признано Москвой нецелесообразным!

  СССР не был страной, с которой можно было говорить безапелляционным языком диктата и угроз даже тогда, когда такие требования были оправданными.

  
  И дело здесь не в пустом бахвальстве советских вождей.

   

  Дело в национальной гордости. В том длинном списке бесспорных мировых достижений, которые Советский Союз легко мог выложить на стол при первом требовании.

  Ни в военном, ни в экономическом, ни в культурном отношении он нe зависел от Запада, будучи автономной и при том успешно развивающейся сверхдержавой.
  И это знали все, в первую очередь США.

   

  Современная Россия - не сверхдержавa ни в каком смысле. Ни в экономическом, ни в военном, ни в социальном. Это обычная страна Третьего мира, обладающая не списком мировых достижений, а списком крайне сомнительного происхождения миллиардеров в журнале Форбс. И ещё ядерным оружием, большая часть которого досталась ей от СССР.

   

  Так чем же руководствовалось российское руководство, в предельно жёсткой форме ставя условия сразу нескольким, причём наиболее мощным и успешным мировым игрокам?

  И на каком основании требовало от американской сверхдержавы то, на что никогда бы не пошлo самo?

   

  В разной форме этот вопрос сегодня задаётся всеми, кто ломает голову над причинами внезапной "жёсткости" российской позиции на переговорах с Западом.

   

  Но ещё более единодушно звучит следующий за ним вопрос:

  - А что будет после того, как этот "ультиматум отчаяния" будет окончательно отклонён?