СКОРОСТЬ ВРЕДНА – ЕСЛИ НАПРАВЛЕНИЕ НЕВЕРНО…

• Опубликовал Вазген Авагян 9 сентября 2021 г. - #выборы  #политика  #народ  #будущее  #Власть  #демократический миф  - 1 607 просмотров

  Беседа с социопатологом, почти лекция

   

   

  Мы ведём неспешный, рассчитанный на много серий разговор с социопатологом А. Л. Леонидовым-Филипповым. В прицеле нашего внимания – проблемы и перспективы общественного мнения, психологический фон современного состояния цивилизации.

   

  -Александр Леонидович, чем объяснить предложенный Вами заголовок?

   

  -Начнём с того, что и в общественной практике, и в том мышлении, из которого она вытекает (по крайней мере, в сознательной её части) есть интенсивность, а есть курс. И их не нужно путать. Мы двигаемся в определённом направлении – это одно. Мы двигаемся с той или иной скоростью – это другое. Чем хуже направление движения – тем полезнее обществу снижение его скорости, интенсивности. Если что-то покатилось под откос, то тормоза полезны, а двигатель – наоборот, становится вредным. Неосмысленные обществом пороки современной модели демократической идеологии, как я её называю, «демократического мифа» привели к тому, что лучшие результаты у тех обществ, у которых скорость продвижения по неверному маршруту ниже. А хуже всего дела у тех, кто не вылезает из выборов-перевыборов, митингов-майданов и т.п.

   

  -Вы – противник демократических идей?

   

  -Разумеется, нет. В XXI веке все мы демократы, и нам просто невозможно быть кем-то иным! Ну, не феодализм же возрождать, в самом деле (смеётся). Вопрос в другом: мы не отрицаем пользы автомобилей, если они исправны, но это не мешает нам беспокоится о жертвах неисправных автомобилей. Если конструкция системы содержит большой изъян, то тем отменяется её результат, и подвергаются опасности её операторы. Так обстоит дело с современным, выхолощенным и дистиллированным «демократическим мифом». Приходится уже разделять реальное народовластие и номинальную «демократию», они всё дальше отходят друг от друга. Парадокс, с виду: чем больше формальной демократии, тем, «почему-то» меньше реального народовластия! Как же так получается?

   

  -В самом деле, как?!

   

  - Тут нужно начинать с того, что народовластие (если оно реально) – это инструмент. А всякий инструмент хорош только тогда, когда применяется по назначению. Если вы будете гвозди заколачивать дрелью, а сверлить при этом попытаетесь молотком, то вас ждёт неуспех. В чём была изначальная идея демократии, когда она ещё была «социал-демократией» (а другой она, на мой взгляд, и не бывает)? Идея была в поиске умелого и ответственного подрядчика для производства хорошо всем понятных, внятно сформулированных работ. Мы – вначале – искали не путь, как таковой, ибо путь нам, пока мы массово не свихнулись, был прекрасно известен. Мы искали тех, с кем легче и быстрее можно будет пройти путь до заранее обозначенной цели.

  В процессе становления антисоветского «демократического мифа», в котором всякая ясность и определённость, однозначность были объявлены «ужасным тоталитаризмом» - массы толкнули в объятия иррационализма. Вместо выбора подрядчиков, которым даётся ясное техзадание, и работу которых заказчик проверяет по математической шкале измерений (в тоннах, литрах, метрах, киловаттах и т.п.) – людям предложили выбирать себе взамен «думальщиков». Чтобы они думали за нас, а сами мы не думали. И чтобы они, в качестве «протеза мозга», сформулировали за нас – чего мы хотим. В «демократическом мифе» желания народа мистифицируются, объявляются неведомой и загадочной «тайной за семью печатями», которая может быть раскрыта только скандальными альтернативными выборами, после драки множества проходимцев за общественное внимание, и то – лишь на 4-5 лет. А потом – опять сгущается покров таинственности, чего захочет народ через пятилетку?!

  На мой взгляд, такой подход несёт на себе печать абсурда, почему я и говорю об иррациональности всей системы. Народные желания, если мы говорим о психически здоровых людях, вполне ясны заранее и вполне устойчивы. Гадать о них на кофейной гуще и выяснять их с помощью армии наблюдателей на голосованиях – только воду в ступе толочь.

  Не нужны никакие плебисциты, чтобы сразу и вполне достоверно знать: крестьяне хотят землю, бездомные – жильё, безработные – работу. А так же бедные – роста доходов, подвергающиеся тому или иному риску – безопасности, кушающие – качественных продуктов, и т.п. С какой целью эти вопросы выставлять на обсуждение? Только с целью запутать и увести в сторону от рациональных решений!

  Тут нечего обсуждать – тут нужно выполнять. А если обсуждать – то только технические вопросы, технологии исполнения.

  Целью демократия быть не может, и никогда – у психически здоровых людей – не была. Целью всегда является рост качества и безопасности жизни широких масс населения. Для достижения этой цели используются разные инструменты,  в том числе, когда и где это уместно – демократический инструментарий.

  Сам по себе, применяемый номинально, формально, замкнутый в своих процедурах – он бессмысленный, как дрель вне задач сверления. Я отмечаю элемент первобытного магизма, фетишизма и анимизма в мышлении тех, кто сакрализирует институты «демократического мифа», выставляет их самодостаточными и самоценными, независимо от любых итогов их применения. Лекарство неуместно и вредно для здорового организма. Оно неуместно и вредно, если применяется не против той болезни, для лечения которой создавалось.

  Глупо и нелепо сакрализировать питие касторки, независимо от того, болен ты или здоров, запор у тебя или головные боли! Касторка локализована в употреблении только против определённого вида недугов, и больше ни для чего. То же самое я могу сказать и о демократических процедурах.

   

  -Давайте расшифруем: когда демократия полезна, а когда она вредна?

  - На мой взгляд, очевидно, что демократия полезна, когда народ хорошо знает, чего он хочет, твёрдо для себя определился (хотя бы в основной массе) – чего ему нужно и каким он видит своё «завтра». В этом случае средство откладывается от ясной, понятной, рационально сформулированной цели. И никто не носит воду решетом.

  Если же массы сами не знают, чего они хотят, если они в сумеречном состоянии сознания, лишены святынь и ориентиров, десакрализированы – средство по имени «демократия» начинает откладываться от самого себя. Тогда и получается хорошо знакомая нам электоральная история из сказки «Цветик-семицветик»: то на полюс захочется, то все игрушки на земле приватизировать, то ещё какая-нибудь чушь.

  Демократические институты  в таком оглушённом, с точки зрения базовых ценностей, обществе, перестают обслуживать рациональные устойчивые цели развития, и начинают господствовать, как самоцель. Это легко (и жутко) увидеть там, например, где «сменяемость власти» оказывается важнее, чем результаты её деятельности. Получается – это смешно, но это именно так! – что у президента одна задача: вовремя уйти. А что он делал до ухода, и делал ли вообще что-нибудь – уже неважно…

   

  -Это касается и всех иных инструментов демократии?

   

  -Ну, разумеется! Любая дискуссия имеет смысл, только когда она предмета, когда спорщики, кроме разногласий, имеют между собой и базовое единство, общее для них. То есть когда они спорят не о том, ЧТО строить, а лишь о том, КАК ловчее это, одинаково им близкое, строить. Только такая дискуссия может быть конструктивной.

  В средневековье такие споры схоластов, одинаково католиков, по поводу узких вопросов, положили прочное основание всей современной рациональной науке.

  Если же люди не определились вперёд разногласий, с тем общим, на чём они сходятся – всякая дискуссия абсолютно бессмысленна, хотя может потешить эмоционально. Если люди говорят на разных языках и живут разными приоритетами, они никогда и ни о чём не договорятся: бесполезно и начинать.

  Как же мы можем – например, на выборах – определиться с тем, КТО нам нужен, если мы не решили для себя, не обговорили предметно – ЧТО нам нужно? Если пожар, то нужны пожарные, если грабёж – то полиция, если болезнь – то врачи. А если неизвестно что – то куда звонить, кого звать?!

  Записанное в Конституции РФ «отсутствие единой государственной идеологии» как раз и есть отражение той беспомощности общества перед мошенниками и манипуляторами. Общество лишено целеполагания, а потому всякие выборы сводятся к конкурсу красоты, конкурсу личных симпатий. Выбирают не подрядчика для хорошо известных и запросто измеряемых по внятной шкале работ. Выбирают за красивые глаза, за понравившийся голос, за симпатичный нос или подбородок, за смешную фамилию, по национальной принадлежности, и т.п.

  Такой выбор вряд ли имеет больший смысл, чем слова попугая. Попугай имитирует связную речь звукоподражанием, а мы имитируем выбор случайными, лотерейными признаками «как бы выбора».

   

  -Могут ли люди случайно, ткнув пальцем в небо, угадать наилучший вариант?

   

  -Теоретически да. Но у всякой системы есть лишь одно оптимальное решение и бесконечность ошибочных. При слепом выборе вероятность попасть в нужную точку – ничтожна. Выбор разумный человек делает не в области имён, лиц, персоналий, а в области принципов. Своих собственных, как устойчивого внутреннего убеждения. Если же человек, не имея, как флюгер, устойчивых внутренних принципов, попытается выбирать по именам и случайным признакам – ничего, кроме безобразия, поверьте, не получится. Разум, породивший науку – издревле противник лотерейности. Нужно, говорит рациональный разум, познать, а не угадывать. Но первобытные начала, тёмные инстинкты издревле толкали всяких шаманов и бесноватых на «жеребьёвки», что сегодня отражается как в политической, так и в экономической жизни. Вместо того, чтобы сделать проверенное, отработанное и потому полностью заранее предсказуемое действие – начинают играть с судьбой в карты или кости, надеясь сорвать «джек-пот».

  Однако всё просто. Если я делаю по науке, опираясь на достоверное знание, то итог моих действий предсказуем. Если же я играю в казино – то итог невнятен и загадочен, я могу случайно выиграть очень много, что и подогревает азарт, но куда больше вероятности, что я всё проиграю.

  Надеяться не на разум, а на удачу, фортуну – плохая позиция для «человека разумного»!

  Ещё раз повторюсь: НА САМОМ ДЕЛЕ никаких тайн нет, миф о том, что качественная жизнь неизвестно как добывается – только миф. Всё давно известно и детально описано в технической литературе: как выращивать урожаи, строить дома, прокладывать дороги, утеплять одежду, пресекать безобразия, и т.п.

  «Тайну» из того, что ни разу не тайна изображают  только халявщики, которым неохота, скучно и долго «собирать по инструкции» народное благополучие.

  Такие халявщики постоянно уповают на какие-то «экономические чудеса», «угадывание конъюнктуры», «приход инвесторов» - просто потому, что им не хочется работать, как следует.

  Из этой своей халявной сущности они выводят путём демагогии мистификацию жизни, общественных процессов, напускают туману и дурману, берут неокрепшие умы в плен галлюцинаций.

  Наша главная беда в том, что среди нас слишком много тех, кто предпочитает, вместо совместного домостроительства, раз за разом покупать лотерейные билеты, десятилетиями уже ожидая сказочного выигрыша.

  Лотерейность рыночной экономики, противопоставленная рациональности промышленно-производственной, машинно-автоматизированной культуре заманивает возможностью выигрыша, которой в рациональной системе нет. В промышленно-производственной культуре нельзя ни проиграть, ни выиграть, потому что это не казино, и здесь не ставки делают, а заранее знают, что получат по итогам действий. Если ты ловишь рыбу, то тебе может повезти или не повезти, но если ты её сам выращиваешь в садке – откуда там возьмётся то, что ты туда не вложил? Надежда на удачу, свойственная рыночной экономике – пришла к нам из седой древности, из мира скитальцев, охотников и собирателей. Земледелец ещё зависим от удачи через погодные факторы, но меньше собирателя, а промышленный человек – вообще никакой удачи или неудачи не знает. Если действия промышленника правильны – он получит ровно то, что замышлял в начале. А если неправильны – то он сам виноват… Ну и где тут место для рыночных качелей?!

  Если мы сами шьём себе тапочки, то как мы их сошьём, такими они и будут. А если мы хотим их найти в лесу, то там они могут быть любыми, но скорее всего – никакими, ибо трудно в лесу отыскать тапочки…

   

  -Как я понимаю, весь этот бред «рыночной удачливости» носители буржуазной демократии переносят и в политику?

   

  -Разумеется, политика и экономика – отражения друг друга. Выборы в буржуазных странах – стандартная часть маркетинга, предпродажной подготовки и организации продаж по рекламно- «впаривающему» принципу. Политиков вам «впаривают» точно теми же методами, какими вам «впаривают» шампуни  и кредиты. Чем меньше у оглушённого человека устойчивого знания, что ему нужно – тем больше он надеется на «везение», на выигрыш в слепой «угадайке». Такой избиратель не волю изъявляет, ибо нет у него никакой воли, нечего изъявлять, а пытается «играть на ставках».

   

  -Как я понимаю, это гораздо хуже, чем обычные шалости с регулярной покупкой лотерейных билетов?

   

  - Разумеется! Покупатель лотереек мало чем рискует, потому что лотерея – забава. Обычно он теряет в пользу казино немного своих денег, но, если он не лудоман – эта потеря для него не критическая. Политика совсем другое дело. Ведь власть – это неразделённое обладание всеми жизненными благами, вместе взятыми, в одном флаконе. Власть – это оптовая база всех благ без исключения, и через её распределительные механизмы блага потом уходят в розницу. Если человек владеет квартирами – он продавец квартир, если он владеет хлебом – то продавец хлеба. А если человек владеет властью – то он сразу владеет и всеми квартирами, и всем хлебом, и вообще всем-всем-всем. Владельцы отдельных видов блага – лишь вторичные подручные у власти, её фавориты, пользующиеся её милостью. И только до поры, до времени. Власть захочет-отнимет. Ведь, по сути, власть – верховный собственник всякой и любой собственности на подконтрольной территории. Именно потому её и называют властью, именно этим она и отличается от выбранных начальников хора или выбранных худруков в сельском клубе.

  Поэтому вопросы власти никогда не решались так, как изображают их решение либералы: через хиханьки да хаханьки, потешно, легко, бескровно, забавно, фестивально, комедийно!  Якобы пошли люди в выходной день, посмеялись, побалагурили – и выбрали себе того, от кого всё у них зависит…

   

  -А как на самом деле?

   

  -На самом деле в области реальной власти одни идут до конца, до смерти. А другие им противостоят, и тоже до смерти. И кто проиграет – погиб. Ставки в этой игре очень высоки, выше них не придумаешь. Захват в свои руки распределения сразу всех мыслимых и немыслимых благ – кровавое дело предельного накала. Тут в жанре лёгкой комедии, оперетты – ничего не организуешь. Тут лобовые тараны, жуткое напряжение всех сил, бои без правил, и победителей не судят. Если же власть выбирают в режиме клоунады, кривляясь и паясничая, «понарошку» шумя – то это вернейший признак: выбирают ненастоящую власть. Так, какую-то фигуру отвода, которая ничего не решает, и нужна только для камуфляжа настоящей власти. Повторюсь: вопросы власти есть вопросы жизни и смерти, тут нельзя шутить, нельзя халтурить и вахлачить! А «демократический миф» пытается превратить эти вопросы в лёгонький, забавный и беззлобный анекдот!