Алексей Чадаев. Недолгое государство Суркова

• Опубликовал Алексей Чадаев 21 ноября 2021 г. - 3 069 просмотров

  

  
  

  Сурков в своей новой статье «Распаковка стабильности» в очередной раз показал себя законченным путаником. И я попытаюсь разобраться с его «долгим государством» и подготовкой к новой войне за расширение территорий.

   

  1. Начну с конца – с сурковского тезиса, что Россия обречена расширяться. Ссылка автора на предыдущий исторический опыт не учитывает того, что ключевым движком успешного исторического расширения России была не направляемая государством экспансия, а скорее убегание людей от прелестей этого государства на окраину – подальше от урядника и сборщика податей. А те потом догоняли, учреждая помянутые прелести уже и на обжитом беглецами фронтире; а убегающие тем временем бежали еще дальше – вплоть до Тихого Океана так и добежали.

  И – парадокс! – именно земли, присоединённые таким способом, включая и живущие на них народы, в целом только и удержались в составе нынешней России, в отличие от тех, которые когда-то были завоёваны силой оружия самим государством. Включая и пресловутую Новороссию. Завоеванные царями-генсеками как раз отвалились в 1991-м практически все – кроме небольшого куска на Северном Кавказе… И теперь в новейших попытках обратного «собирания» когда-то завоеванного государство огребает такую невиданную кучу проблем, что поневоле сомневаешься, стоило ли опять начинать. Здесь Сурков, конечно, показал себя узколобым держимордой – ну, это не новость.

   

  2. Теперь про хаос, «токсичную социальную энтропию», утекающую из вчерашнего «дикого поля» интернета, ныне осваиваемого на наших глазах все теми же урядником и сборщиком податей, куда-то еще дальше – в «недостижимые для системы слои социальной реальности». Интересно, как эта концепция соотносится с сурковской же сравнительно свежей доктриной о «глубинном народе». Давайте напомню, если кто забыл:

  «Умение слышать и понимать народ, видеть его насквозь, на всю глубину и действовать сообразно – уникальное и главное достоинство государства Путина. Оно адекватно народу, попутно ему, а значит, не подвержено разрушительным перегрузкам от встречных течений истории. Следовательно оно эффективно и долговечно».

  Это статья «Долгое государство Путина», 11.02.2019. А вот что он же пишет уже анадысь:

  «Методично вытесняемый из обеих реальностей (материальной и виртуальной) хаос уходит в слепые зоны общественной жизни. Он стимулирует стихийное распространение неафишируемых коллективных практик, направленных не против мейнстрима, а параллельно ему. Люди не хотят быть против. Люди хотят быть параллельно, не пересекаясь с системой без крайней нужды... Для параллельных людей сходить на выборы или пронести правильный плакат – не более чем способ по-быстрому отдать кесарю кесарево, чтобы потом вернуться обратно в свою личную недовселенную, где они обитают в полном несоответствии с духом и буквой этого плаката. Широкое распространение такой точечной лояльности и одноразового патриотизма означает, что во все более монолитной с виду структуре общества образуется все больше лакун и полостей, заполняющихся неизвестно чем».

  Ну то есть выясняется, что глубинный умудрился таки надуть верховного. Тот-то исходит из концепции, что видит насквозь и на всю глубину, а живущий в этих самых глубинах пассионарный хаотизатор, оказывается, попросту лицемерно отдает кесарю кесарево, когда попросят, а дальше живет себе в своей лакуне-полости, заполненной неизвестно чем. И знать не знает, и в гробу видал пресловутое «долгое государство» со всеми его планами-проектами. Особенно когда оно вдруг не рутинного ритуального «ку» от тебя требует, а напрямую лезет в твою бытовую жизнь – например, с вакциной.

   

  3. Наконец про государственную модель, которая-де имеет свой срок годности, ибо по-любому рано или поздно неизбежно изнашивается об эту самую вековечную энтропийную хтонь. Дело не в том, что она, изнашивается «от времени». Дело в том, что она работоспособна исключительно до тех пор, пока худо-бедно адекватна существующей структуре социума, каковую, собственно, и фиксирует в своих институтах. И ломается всякий раз не «от времени», а когда появляется и заявляет свои права достаточно мощная и амбициозная социальная группа, этой самой структурой не предусмотренная.

  Так было и тридцать лет назад, на глазах нашего с Сурковым поколения, когда порождённые советской системой слои – номенклатура, ИТР-ы или «цеховики» – никак не предусмотренные в институциональной модели «государства рабочих и крестьян», – дружно, хотя и с разных сторон, поломали об коленку эту самую модель, дав начало нынешней российской государственности. И каждый раз угрозой существованию любой модели является не какая-то там булькающая в глубинах неведомая хтонь, а вполне ясные, фиксируемые и ощутимы процессы этого самого социогенеза.

  Ровно об это же чуть было не споткнулась и внутриполитическая модель, порождённая самим автором – в 2011-м, когда такой же точно слой вышел на Болотную. А ведь этот самый слой все предыдущие годы выращивали, раскармливали, сдували с него пылинки, целовали в попу, объявляли солью земли и зародышем-инкубатором будущей рыночной, демократической, европейской России. Вот только политическое представительство у него как отобрали в том самом 2003-м, когда и началась эпоха Суркова, так с тех пор и не выдали – маленьким не положено. Модель в 2011-м устояла – благодаря «чуду на Поклонной», во всех смыслах слова «чудо»; но «гегемона» после этого вполне закономерно загнали за можай, а главную точку опоры перенесли в условный Уралвагонзавод, где она поныне и пребывает, хранимая в святой нераспакованной стабильности.

  И в этом смысле, говорю я, залог долговечности любой политической модели состоит не в том, чтобы бесконечно бороть неведомую хтонь, а в том, чтобы более-менее гибко адаптироваться к меняющейся – в том числе и благодаря экономике и технологиям – структуре социума.

   

  Есть впрочем и другой вариант: попытаться законсервировать – чтоб не сказать по-леонтьевски «подморозить» – сами эти изменения. Это даст возможность сделать позиции существующих «элит» незыблемыми и наследственными достаточно долго, а пассионарную глубинность оставит себе плескаться на безопасной для «модели» глубине. Но расплата за это одна – отставание, деградация, архаизация и впоследствии неизбежная колонизация более шустрыми и динамичными «мировыми империями». Наше «долгое государство», увы, все больше тяготеет именно к этому варианту – учитывая, что на веку ныне правящих существующему порядку и впрямь мало что угрожает, а потом будет суп с котом.

  В сущности это разговор про способность государства продолжать себя в истории. Которая требует явно чего-то большего, чем умения любой ценой «удерживать стабильность».