Во суде ли, в огороде. Об «инквизиционном» правосудии России

• Опубликовал Валерий Мироненко 22 января 2020 г. - 3 287 просмотров

  

  
  

  Январь выдался богатым на политические сенсации. Вот одна из них – отправлен в отставку доселе непотопляемый Генпрокурор РФ Юрий Чайка. Соцети кипят: ой, а что теперь будет, а куда ж пойдут его дети, а кто вместо него, а как же теперь «мусорный бизнес» (которым вроде занимался Чайка-сын)?

  Однако отставка явно засидевшегося генпрокурора дает удачный повод поговорить на тему куда более важную. Понятно, что все в конечном итоге сведется к замене в руководстве прокуратурой одних прохиндеев на других – но поячему никому не придет в голову вместо точечных отставок просто упразднить всё это прокурорское ведомство целиком?

   

  Пятое колесо

   

  В нынешней правоохранительной системе Генпрокуратура – чрезвычайно странное образование. Собственно, оно стало таковым в 2011 году, когда из тучного тела прежней Прокуратуры вылупился вдруг Следственный Комитет РФ, после чего вся система приобрела какой-то крайне странный вид.

  Сейчас в России как? Следком возбуждает дела и проводит расследования преступлений – которые потом передает Прокуратуре, и та идет с ними в суд добиваться обвинительных приговоров. При этом СК и прокуроры друг от друга «независимы».

  А как во всем остальном мире? Например в США следствие не отделено от прокуратуры. Следователи работают в «офисе прокурора», прокурор их гоняет в хвост и в гриву – и понятно, почему: вся его карьера зависит от того, насколько качественна была работа следствия. Если следователи дали маху, прокурор рискует проиграть суд, а если он будет часто проигрывать суды – избиратели его прокатят на очередных выборах.

  То есть фактически прокурор несет за работу следователей полную ответственность, что вполне естественно: ведь они делают общее дело. Может ли быть успешной охота, если охотник там сам по себе, а ищейки сами по себе – ищут, кого хотят и где хотят?

  Как может российский прокурор отстаивать в суде выводы следствия, которое велось без него? Разве не логично, если бы – как во всем мире – о результатах следствия докладывал суду тот, под чьим руководством оно и проводилось?

  В России же времен «позднего Путина» – все не как у людей. Прокурор в ней вроде бы выступает в весьма непочтенной роли этакого попугая или даже «испорченного телефона», который просто должен пересказать в суде «своими словами» результаты работы совершенно постороннего ему ведомства (Следкома).

  Чисто теоретически можно было бы предположить, что прокуратура тут поставляет эдаких записных краснобаев-цицеронов. Дескать следователи из Следкома – это такие въедливые, но безъязыкие трудяги,  чье дело – рыть землю, искать улики и допросы проводить. А потом уже прокуроры в белых перчатках листают страницы уголовных дел – и излагают их красиво… Однако на самом деле наши прокуроры – кто угодно, только не красноречивые  ораторы; выступать перед публикой и разить ее безупречной аргументацией они умеют так же, как и любые другие чиновники в России – то есть никак. И в этом смысле от следователей ничем не отличаются.

   

  Прокуроры – люди из клана хозяев страны

   

  Но если нынешняя Прокуратура вот такое «пятое колесо в телеге», как объяснить несомненный факт огромного влияния того же Чайки и его многочисленного семейства? За счет чего? Влиятельность Следкома понятна: он возбуждает уголовные дела и имеет власть сажать людей под арест. А за что уважают прокуроров – за то, что они в суде выступают? Но РФ – не царская Россия, здесь ораторов и вообще не любят, да и прокуроров как ораторов не знают, речи их в газетах не печатают и даже в Ютубе не выкладывают.

  Или дело в том, что после речей прокуроров людей тоже сажают? Ну так сажает-то суд. То есть по идее не прокурор, а судья должен быть в большем авторитете. На деле же – наоборот: фамилию Чайки в России знают все, а фамилий судей не знает практически никто, да и работа прокурора все ж считается более почетной и престижной, чем работа судьи…

  Понять реальную причину всех этих странностей можно, если вспомнить, что отечественная правоохранительная система является «обманкой»: все должности здесь – совсем не то, чем они кажутся и как в законах.

  В итоге разделения СК и Прокуратуры именно последняя стала настоящей хозяйкой силового бала – надо просто правильно понимать термины и функции.

   

  Подмена вывесок

   

  Все непонятное разъяснится, стоит уразуметь, что Прокуратура в позднепутинской России – это никакая не прокуратура. Реально она сейчас играет роль суда, а прокуроры таким образом – не по названию, а по своим функциям – это судьи. Прокурор в РФ разбирает дело, изучает доказательства, читает (чаще именно читает, а не слушает) показания участников процесса, оценивает доводы «за» и «против» обвиняемых – и решает, виновен или невиновен. Если виновен – прокурор же назначает и наказание. Вот и всё.

  Отсюда понятно, как надо правильно называть Следственный Комитет. В более привычных, европейских терминах – это как раз прокуратура. Следком и делает то, что делают обычные прокуроры в обычных странах – выдвигает обвинение, возбуждает и расследует дела, готовит их к передаче в суд и защищает свои выводы – в суде. То есть в том месте, которое в РФ называется «Прокуратура» (вы не запутались?).

  Да, настоящий судебный процесс в РФ проходит вовсе не в суде, а раньше: в тиши прокурорского кабинета, когда следователи из СК представляют прокурору плоды своих изысканий. Вы спросите – что же это за «процесс» такой, в кабинете у прокурора? А где же защита, где право обвиняемого на адвоката?!

  Я отвечу – обычный процесс. Только не состязательный (как это уже много веков принято в Европе и в Америке) – а инквизиционный.

  Такой процесс (название пошло с католических процессов над ведьмами) тем и отличается от состязательного, что в нем нет сторон защиты и обвинения. Там все стороны (примерно как на научном симпозиуме) просто вместе разбирают доказательства вины и сообща приходят к выводу, виновен или невиновен человек.

  Причем мы даже не знаем точно, сколько в этом «суде» (который настоящий Суд в РФ) оправданий. Скорее всего – все же больше, чем известные из статистики обычных российских судов: 0,00001%. Прокурор, работающий судьей, ведь не обязательно принимает все дела, состряпанные в СК. Иногда он может и не взять – отправить на «доследование», а то и потребовать прекращения дела. Система работает!

   

  А судьи кто?

   

  Остается последний вопрос: если прокуроры – это реальные судьи, то кто же тогда судьи номинальные? Ну, те, которые в мантиях? У них-то какая функция?

  Ответ тут простой, хоть он может кого-то и шокировать. Функция у них – ширма. А кто они сами? – Никто.

  Если принять это объяснение, становится понятен еще один иначе трудно объяснимый факт российской жизни: по разным исследованиям судебной системы, которые я видел, в России чуть ли не 90% судей происходят из секретарей суда. Стандартная карьера в РФ: устроилась в суд секретарем, поработала лет 5, параллельно получила на заочном (без отрыва) юридическое образование, с ним – необходимые корочки, потом назначение районным судьей, потом, еще через много лет – городским, и т. д.

  Выглядит, опять-таки в сравнении с европейским и даже мировым опытом, дико. Ну в самом деле, что это за карьера – из секретарей? Вспомним романы из западной жизни – американские, французские, любые: в них всегда судья – едва ли не самая почетная, престижная и уважаемая должность. «Из всех городских особняков самым шикарным и богатым был дом городского судьи», – сколько раз мы читали такую фразу!

  Судья – это всегда Фигура; обычно это человек с большим авторитетом. Даже в теневом, криминальном мире, в его жесткой иерархии – что такое позиция «вора в законе», являющаяся наивысшей? По сути, это тоже позиция Судьи – человека, который признан достойным совершать важнейшую функцию: «разводить по понятиям», разрешать споры и конфликты в соответствии с законами криминального мира.

  А в России сплошь и рядом судьи – это какие-то поднявшиеся секретари и секретарши с заочным образованием! Как так?

  Но все становится на свои места, если вспомнить, что реальный суд в РФ находится вовсе не в помещениях суда. И тогда понятно, почему идеальная биография официального судьи – именно из секретарей. Человек научился писать бумажки – прекрасно, в судьях он будет точно так же подписывать и оформлять те бумажки, которые надо, не задавая лишних вопросов.

   

  Без адвокатов и присяжных

   

  И отсюда же понятно, почему в российских реалиях являются настолько чужеродными, абсолютно ненужными для Системы адвокаты и тем более суды присяжных. Адвокатов Система всячески гнобит (именно адвокатура является в РФ настоящим «пятым колесом в телеге» – она была некогда нужна разве что как посредник в получении взяток с обвиняемых и их родственников). А уж отношение судов к присяжным – и вовсе самое презрительное: какие-то двенадцать вахлаков буквально с улицы, которых надо еще в чем-то убеждать! Да зачем они, если приговор уже готов?

  Самое страшное в российско-советской системе правосудия – как раз вот этот абсолютно преобладающий инквизиционный процесс, полностью непрозрачный и закрытый для адвокатов. Плюс откровенная, даже практически нескрываемая симуляция суда в духе «Нате вам, быдло – подавитесь. Хотели как на Западе? Будет вам суд «как на Западе»!»

  И многие ведь уверены почти искренне, что российская система – это на самом деле благо для народа. Без «фальши и лжи» западных состязательных процессов. Дескать «профессионалы» из СК и Прокуратуры в своем кругу всегда рассудят правильнее, чем какие-то «присяжные» с улицы и «вороватые прохиндеи-адвокаты».

  И вот теперь, зная, как оно все «сделано у нас» – давайте уже обсуждать Чайку и его преемника.

   

  По материалам Алексей Рощин